Золушки - Страница 97

— Простите, — сдавленно пробормотала она, — но мне срочно нужно домой. Я ненадолго, туда и обратно!

— Что-то случилось? — встревожился Алекс. — Вообще-то ты нам нужна…

— Знаю, знаю, — вздохнула Эллен, — но дети первый раз остались дома одни и не подходят к телефону! Я позвонила их отцу, друзьям, к которым они ходят в гости, — никто ничего не знает! Я быстро съезжу домой, проверю, все ли в порядке, и наподдам им за то, что они не подходят к телефону, когда мать с ума от беспокойства сходит!

— Хорошо, но только одна нога здесь, другая — там! — разрешил Алекс.

Комиссар знал, что такое воспитывать детей. На месте Эллен он поступил бы точно так же. И уж наподдал бы за такое поведение как следует!

— Передай им, что следующий раз я сам к ним приеду! — крикнул ей вслед Алекс и снова повернулся к Фредрике и Петеру.

— Мы думаем, что убийца сказал Норе и Елене правду — он действительно работает психологом, — с блестящими от возбуждения глазами начала Фредрика.

— И по нашему мнению, он встречался с нашими жертвами именно в этом качестве, — подхватил Петер.

Алекс искренне надеялся, что они перестанут говорить по очереди, иначе у него голова пойдет кругом.

— Дело в том, что женщинам, которые делают аборт, обычно предлагают проконсультироваться с психологом, — объяснила Фредрика. — В медицинских картах обеих женщин значится, что они согласились на такую консультацию.

— Согласно медицинской карте, — полистав бумаги, начал Петер, — Маргарета Грегерсдоттер беседовала со студентом, который проходил практику в Южной больнице. Затем, с учетом полученной психотравмы, ее направили к специалисту посерьезнее. Но сначала, когда врачи считали, что операция прошла удачно, ее записали к молодому парню, который еще учился в университете. В карточке есть его имя: Давид Стенман.

«Давид?» — Алекс нахмурился.

— Сара Себастиансон делала аборт в Умео несколько лет спустя. Она тоже была на консультации после операции, — продолжила рассказ Фредрика. — Имени психолога в карточке, к сожалению, нет, но есть инициалы «Д. С.». Я позвонила в больницу в Умео, и там мне подтвердили, что это тот самый Давид.

— Эллен успела распечатать тебе список подозреваемых по нашей базе? — спросил Алекс у Петера.

— Нет. Мы пробили Давида Стенмана по общенациональной базе, но там он не значится.

— Однако совпадение есть по базе лиц, привлекавшихся к уголовной ответственности, — вставила Фредрика. — Нам прислали копию судебного постановления. Приговор: принудительное лечение в психиатрической клинике в начале 2000 года за поджог с отягчающими обстоятельствами. Выпустили его прошлой осенью в связи со смягчающими обстоятельствами: погибшей при пожаре оказалась его бабушка, которая, похоже, подвергала его истязаниям в детстве. К примеру, она прижигала его спичками в наказание за любой проступок.

— А теперь он наказывает других таким же способом, — тихо проговорил Алекс.

— Вот именно! — подтвердил Петер. — Всплывают и другие интересные подробности: например, он вообще не должен был появиться на свет! Его мама была наркоманкой и пыталась сделать себе аборт вязальной спицей!

— Вот почему он ненавидит женщин, которые позволили себе сделать этот выбор, а значит — согрешили, — медленно произнес Алекс и наклонился над столом. — Но раз вы нашли его в базе данных, значит, нам известен его личный номер? Надо проверить его по реестру актов гражданского состояния, он мог легко сменить фамилию!

— Именно это он и сделал, как только вышел на свободу: — Фредрика положила на стол распечатку. — Он сменил имя и фамилию: теперь его зовут Арон Стеен, согласно реестру актов гражданского состояния он прописан в районе Мидсоммаркрансен. Вот его фотография из старого паспорта, — добавила она, кладя перед Алексом следующую страницу.

Сердце Алекса бешено колотилось, когда он вглядывался в фотографию импозантного мужчины.

— Что скажете, Алекс? — встревоженно спросил Петер.

— Что скажу? Черт побери, мы наконец-то нашли нашего убийцу! — воскликнул комиссар. — Отлично, — решительно продолжал он, — отлично! Дальше действуем так: Петер связывается с местным патрулем, мы немедленно выезжаем по этому адресу и берем его. Если нам повезло, то он еще не знает, что мы раскололи его, и вряд ли успел смыться оттуда! Затем, — откашлялся Алекс, — мы вытаскиваем всю информацию о нашем парне — насколько это возможно в воскресенье. При необходимости еще раз допрашиваем Магдалену Грегерсдоттер и Сару Себастиансон — возможно, они его опознают. Мы не имеем права на ошибку, надо все тщательно проверить! Мы должны проследить за каждым шагом этого парня с того момента, как его выпустили. Надо немедленно сообщить обо всем в прокуратуру: свяжитесь с тем несчастным, кто там сегодня дежурит, ему предстоит куча работы! Потом отработайте список, который составит Эллен: необходимо исключить другие возможные кандидатуры — вдруг в наших базах всплывет кто-то еще!

Фредрика и Петер усердно кивали, обоим не терпелось броситься в бой. Похоже, даже Фредрика завелась не на шутку.

— Нам удалось найти его куратора из службы пробации и связаться с ним! Наш друг Арон Стеен вел себя совершенно безупречно с тех пор, как его выписали из больницы, ему даже удалось найти работу в клининговой компании. Не удивлюсь, если среди их клиентов за последние полгода окажется какая-нибудь больница — вот как он достал препараты и медицинские перчатки!

Говоря, Фредрика широко улыбалась и энергично жестикулировала. «У нее есть чутье, — подумал Алекс, — я ошибался! Как, впрочем, и она сама: до сих пор ведь пытается убедить себя в том, что эта работа не для нее!»